Она поставила Турина перед собой и долго смотрела ему в глаза, словно пыталась разгадать какую-то загадку. - Тяжело, Турин, тяжело, сынок, - произнесла она наконец. - Не только тебе тяжело. Трудно мне решать, что делать в эти злые времена. Но я поступаю так, как считаю правильным - а иначе разве рассталась бы я с тем, что мне дороже всего на свете? |
|
|
